Интервью Ирины Рязановой и отчёт за 2018-2019 учебный год

Ирина Павловна Рязанова, Учредитель, Исполнительный директор фонда, в отчёте за 2018-2019 учебный год рассказывает о "необучаемости", синдроме сиротства, энтузиазме и профессионализме. Делимся фрагментом интервью - ответами на вопросы про студентов "Большой Перемены".

ИП.jpg

Откуда приходят к вам студенты? Если уходят, то почему? 

Ребята узнают о нас из сарафанного радио: приходят по рекомендации друзей, воспитателей, директоров детских домов, других НКО.

В последнее время увеличивается количество обращений от приёмных родителей. 
В сентябре 2018 года в листе ожидания было записано 52 человека. Сейчас в нашем основном списке 71 человек и ещё 27 – в резерве. Это наши выпускники, которые могут обратиться за помощью, столкнувшись с новой задачей – рождением ребёнка, обустройством жилья или поиском работы. 


Мы не отбираем ребят в программу в привычном смысле слова.
Отказывать приходится по двум причинам. Первая – отсутствие свободных мест.

Образовательный центр рассчитан на обучение 70 студентов в год. Увеличивать количество мест мы не планируем. Причина не столько в дефиците кадров или помещений. С этим можно справиться. Мы знаем на опыте: если в одном месте собрать слишком много ребят со схожими проблемами, мы перестанем улавливать тонкости в работе с каждым. В результате может увеличиться отсев. Чтобы не замедлялся процесс реабилитации, ежегодный приток новых студентов не должен превышать 10-15%. 

Вторая причина отказа – невозможность помочь человеку из-за недостатка наших компетенций. 

Иногда это бывает трудно понять сразу, поэтому мы постоянно совершенствуем собственные диагностические инструменты. Ещё труднее это бывает признавать, ведь помочь хочется всем. Тем не менее, мы не берем ребят со сложными неврологическими диагнозами, представляющими опасность для окружающих. Отказываем, если понимаем, что не можем достичь прогресса педагогическими способами, и направляем к другим специалистам. 

Отказывать всегда трудно. В первые годы количество ребят постоянно росло, но когда мы перевалили за 90 человек, то стали замечать очень тревожные сигналы. Отсев ребят достиг 40%. Они не находили в “Большой Перемене” того, за чем пришли. Усталость педагогов росла, они начинали болеть. Всё это заставило нас задуматься о качестве, профессионализме, системной работе. 

Как долго студенты обучаются в “Большой Перемене”? 

Одному достаточно пары лет, другому – пяти-шести, а некоторым нужно постоянное сопровождение. 

Человек готов к жизни без нашей помощи, когда он решает задачи сам: умеет задавать себе вопросы, зачем он делает то или иное действие, какую задачу решает, к кому может обратиться за помощью. Если кто-то из ребят ушёл, но потом понял, что нужна поддержка, он может вернуться в программу. 
Когда у одной нашей выпускницы, окончившей колледж, родился ребёнок, куратору приходилось навещать её дважды в неделю. Через три месяца было достаточно уже одного раза в неделю. Сейчас они просто общаются по телефону. 

Молодая мама знает, как определить, под угрозой ли здоровье ребёнка, как вызвать неотложку и участкового врача. Она не отказалась от ребёнка и учится справляться с обязанностями мамы. 

Ребята, которым помощь уже не нужна, могут участвовать в программе как волонтёры. 

Они также становятся носителями культуры “Большой Перемены” и примером для новичков, когда выступают на концертах, праздниках и конференциях. 


Автор: Анастасия Жохова. 


Студентам "Большой Перемены" по-прежнему нужна Ваша регулярная поддержка.

ХОЧУ ПОМОЧЬ!